15-й Конгресс, полуюбилейный, состоялся в Санкт-Петербурге. Самое важное, с учетом того, что предыдущий конгресс прошел в Омске два года назад онлайн, появилась возможность живого общения, обсуждения, дискуссий. Пусть и не получилось собрать так много людей, сколько планировалось, и как было в виртуальном Омске, но более 800 участников приехали в Петербург и провели порядка 60 секций, круглых столов.

Отмечу тематическое разнообразие. Были охвачены почти все темы, которыми занимается российская антропология сегодня. Почему почти? Как выяснилось, Питер не такой большой город. Особенно в период белых ночей, когда проводится огромное количество всевозможных встреч, конференций, мероприятий. Поэтому последовала просьба не собирать ни тысячу, ни две участников. И это ограничение сказалось на работе оргкомитета, который иногда «пилил» по живому и ограничивал работу секции 15-ю или 20-ю участниками. В итоге «зарубили» секций 30. Жаль, ведь там были интересные темы, которые может и не отражают настолько широко состояние современной российской антропологии, но в принципе они были бы интересны мировой антропологии. Тематическое разнообразие — это, безусловно, плюс.

Абсолютный плюс Конгресса – много молодежи. Она ищущая, молодые многого хотят, и это здорово!

Из очевидных и ожидаемых минусов конгресса – отсутствие представителей лидирующих антропологических школ мира. Мы уговорили мою коллегу из Чикаго Ленор Гренобль. Она должна была сделать пленарный доклад, проделала большую часть пути, но оказалась с билетом в Петербург через Стамбул в Дании, в Копенгагене, в ту самую «неправильную» субботу. Ждала новостей, волновалась и в итоге сдала билет. Так мы остались без американского спикера. Конечно, жалко. Не приехала и казахстанская коллега.

Если мы останемся в какой-то изоляции, в искусственной или самоизоляции, или в состоянии самогордости, что [мы] лучше всех, то на этом этнография закончится. Все строится на общении.

В принципе конгресс удался, и хорошо, что удалось собраться, это был праздник души. Абсолютно точно.

Молодым этнографам надо помнить о том, что у нас есть одно преимущество. Если говорить об игре на этнографической научной, академической поляне, то это Россия и русский язык. Так уж сложилось, что мы живем тут, впитываем Россию со всем ее колоритом и русский язык со всем его богатством с младенчества, ежедневно. Переживаем миллион самых необычных социальных коллизий, ситуаций. Мы чувствуем эту страну, как никто другой. Ни с каким другим зарубежным исследователем наш опыт не сравнить. Мы играем на своей поляне. Надо помнить об этом и использовать — это будет безусловный плюс. А то, что у нас здесь миллион самых разных тем, полей и чего угодно в нашей многонациональной стране, то это даже обсуждению не подлежит.

Очень важно помнить о том, что наша наука открыта для контактов и она вся построена на контактах. Было бы хорошо, если бы ребята пытались сделать все, чтобы так оставалось и дальше. И при этом, чтобы быть равными или лучшими среди равных, нужно обязательно читать на европейских языках и обязательно знать хотя бы один локальный язык того сообщества, культуру которого молодой человек хочет понять. И тогда сто очков форы они дадут любому исследователю. Это очень важно – чувствовать себя не догоняющим, а равным. Еще лучше – лучшим, более сильным.

Дмитрий Функ

Директор Института этнологии и антропологии РАН